ГЕНЕРАЛЬНАЯ ПРОКУРАТУРА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПИСЬМО
от 12 марта 1993 г. N 12/13-93
В соответствии со статьей 31 Закона “О прокуратуре Российской Федерации” в суде первой инстанции прокурор, осуществляя уголовное преследование, выступает в качестве государственного обвинителя. В свете проводимого в рамках судебной реформы углубления состязательности процесса, освобождения суда от каких бы то ни было обвинительных функций значительно возрастает ответственность прокурора за выполнение лежащей на нем обязанности доказывать предъявленное подсудимому обвинение.
Но это ни в коей мере не означает, что прокурор может теперь отстаивать обвинение во что бы то ни стало, что в судебном заседании он утрачивает свою правозащитную функцию. Как государственный обвинитель прокурор должен, поддерживая обвинение со всей энергией, настойчивостью и умением, делать это лишь в меру его доказанности, не упуская из виду и факты, свидетельствующие в пользу подсудимого, обязан не только строжайше соблюдать закон сам, но и выступать, в пределах предоставленных ему прав, против любых нарушений закона, чьи бы интересы они ни ущемляли.
Первейшее условие выполнения требований закона о всестороннем, полном и объективном рассмотрении обстоятельств дела, выявлении истины – исчерпывающее исследование доказательств, проверка их достоверности. Именно в судебном следствии закладывается в своей основе позиция государственного обвинителя. Если на этом этапе не создан фундамент в виде совокупности надлежаще исследованных доказательств, однозначно подтверждающих обвинение (при условии, конечно, что оно действительно нашло подтверждение в судебном разбирательстве), прокурору не поможет никакое красноречие в судебных прениях, он не сможет убедительно обосновать свое мнение по вопросу о виновности подсудимого и рискует ввести в заблуждение суд. Неисследованность обстоятельств дела – главная причина постановления необоснованных приговоров. Именно поэтому повышение активности и качества участия прокурора в исследовании доказательств выдвигается сейчас на первое место в числе задач совершенствования государственного обвинения.
На выполнение этих задач направлены прилагаемые методические рекомендации, подготовленные управлением по надзору за законностью судебных постановлений по уголовным делам и Научно – исследовательским институтом проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ. Они могут быть использованы как при проведении занятий по повышению деловой квалификации с прокурорами, выступающими в судах по уголовным делам, так и для самостоятельного изучения.
Заместитель Генерального прокурора России М.Д.СЛАВГОРОДСКИЙ
МЕТОДИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ
УЧАСТИЕ ПРОКУРОРА В ИССЛЕДОВАНИИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ В СУДЕБНОМ РАЗБИРАТЕЛЬСТВЕ
Необходимым условием квалифицированного поддержания государственного обвинения является профессиональное умение прокурора. Участвуя в исследовании доказательств, мало только соблюсти закон, хотя это – элементарное условие правосудия. Надо еще определить содержание процесса доказывания: план участия прокурора в судебном следствии, выбор наиболее эффективных в каждом конкретном случае следственных действий, их последовательность, тактику производства каждого из них, то есть все то, что позволяет получить наиболее полную и достоверно доказательственную информацию.
Особенно это относится к делам сложным, по которым государственному обвинителю приходится приложить немало усилий, чтобы исследовать не вполне выясненные обстоятельства, вопросы, возникшие в судебном разбирательстве, получить всю необходимую информацию, чтобы с убеждением и полной ответственностью высказать суду соображения по поводу виновности подсудимого. Это требует от прокуроров постоянного совершенствования своего профессионального мастерства, изучения специальной литературы, прокурорской и судебной практики, умения применять в судебном разбирательстве рекомендации, разработанные криминалистикой. Государственный обвинитель должен овладеть методикой исследования доказательств по делам различных категорий (в этом смысле хорошие результаты дает специализация прокуроров), тактикой производства отдельных следственных действий.
Прокурор не сможет выполнить своих задач в процессе, если у него не будет хорошо продуманного плана участия в судебном следствии, предложений о порядке исследования доказательств.
Предложения прокурора о порядке исследования доказательств
В соответствии со статьей 279 УПК РФ суд устанавливает порядок исследования доказательств, выслушав предварительно предложения участников процесса, начиная с обвинителя. Вопреки мнению некоторых практических работников определение последовательности рассмотрения доказательств не носит формального характера и не сводится к решению вопроса, ставшего уже традиционным: допрашивать ли подсудимого первым или последним. Продуманное, обоснованное установление порядка исследования доказательств имеет двоякое значение. Во-первых, оно позволяет организовать судебное следствие, провести его наиболее рационально, целеустремленно, чтобы обеспечить исследование всех доказательств, необходимых для выяснения возникающих по делу вопросов, при наименьших затратах сил и времени суда, сторон и вызываемых в судебное разбирательство граждан. Это особенно важно, например, по многоэпизодным групповым делам, где необходимо определить прежде всего последовательность допросов подсудимых, потерпевших, свидетелей: допрашивать ли их по эпизодам, или исследовать доказательства в отношении отдельных подсудимых, или как-то иначе. Во-вторых, порядок исследования доказательств должен быть целесообразен тактически, в наибольшей мере способствовать установлению истины. С этой точки зрения важно, например, в каком порядке допрашивать подсудимых, признающих и не признающих своей вины, главных и второстепенных участников преступления, не предложить ли допрос подсудимого в отсутствие других подсудимых (ч. 3 ст. 280 УПК), в какой момент судебного следствия предъявить, скажем, документы, вещественные или иные доказательства, имеющие наибольшее значение, и т.п.
Внести обоснованные предложения прокурор сможет лишь при условии, если он хорошо знаком с делом, исчерпывающе знает имеющиеся в нем доказательства, их сильные и слабые стороны. Уже при ознакомлении с материалами дела до процесса выясняются вопросы, требующие исследования в судебном заседании, пути и способы такого исследования. На этом этапе уже можно и нужно предварительно определить, что выяснено достаточно полно и вряд ли будет оспариваться в суде, что еще нужно установить, на что обратить особое внимание, каким образом, при помощи каких следственных действий будут выясняться нуждающиеся в этом вопросы.
Разумеется, подготовленные при ознакомлении с делом наметки плана участия в судебном следствии носят лишь предварительный характер. Они будут уточняться в ходе судебного разбирательства, если изменятся позиции подсудимых, других участников процесса, собранные следствием доказательства, если стороны представят какие-либо новые доказательства и т.п. Прокурор должен быть готов к таким изменениям, и, если он хорошо изучил дело, продумал объективно возможные варианты, для него не представит труда определить свою позицию с учетом новых данных.
Подготавливая предложения к плану судебного следствия, прокурор должен определить и свое место в нем. Известно, что в разрабатываемых ныне проектах уголовно-процессуального кодекса находит отражение давно уже сформировавшееся мнение ученых и практиков о том, что именно прокурор представляет суду доказательства обвинения, в частности, первым ведет допросы. Такая конструкция судебного разбирательства не только помогает судьям сохранить столь необходимую им объективность и беспристрастность, но и создает условия для более последовательного, целеустремленного, а значит и более успешного осуществления прокурором функции государственного обвинения. Необходимо иметь в виду, что и до принятия нового кодекса суд вправе по ходатайству прокурора предоставить ему право первого допроса.
Исследование доказательств, собранных предварительным следствием
Прежде всего государственный обвинитель должен представить суду доказательства, собранные предварительным следствием, имеющиеся в деле. Повышение требовательности суда к обоснованности обвинения обязывает прокурора особенно строго соблюдать принцип непосредственности исследования доказательств. Отступления от этого принципа могут допускаться только в виде исключения, в точном соответствии с процессуальным законом (ст. ст. 281 и 286 УПК). Это особенно важно иметь в виду в связи с предстоящим введением суда присяжных, к чему прокурорам следует готовиться заранее. В отличие от нынешних народных заседателей присяжные, очевидно, не будут знакомиться с письменными материалами дела, и все, что не подвергнется непосредственному рассмотрению в судебном заседании, останется для них неизвестным, не будет учтено при решении вопроса о виновности подсудимого. Более того, имеющиеся доказательства, особенно такие, как письменные документы, вещественные доказательства, заключения экспертов, должны быть продемонстрированы в суде наглядно, убедительно, чтобы значение их было понятно не только профессиональным судьям, но и неспециалистам.
Если собранные предварительным следствием и исследованные в судебном разбирательстве доказательства достаточны для ответа на все вопросы, разрешаемые судом при постановлении приговора (ст. 303 УПК), прокурору остается только проанализировать их в обвинительной речи. Задачи государственного обвинителя значительно усложняются, когда в суде выявляются те или иные пробелы предварительного следствия, существенные противоречия между различными доказательствами или когда доказательства, в частности показания подсудимых, потерпевших и свидетелей, изменяются по сравнению с предварительным следствием. В подобных случаях, которые в практике весьма распространены, прокурор не может ограничивать себя рамками и выводами обвинительного заключения. Нельзя забывать, что судебное разбирательство не сводится только к проверке материалов предварительного следствия. Оно должно быть самостоятельным творческим исследованием доказательств в иных, по сравнению с предварительным следствием, процессуальных условиях, но в рамках предъявленного обвинения. Участвуя в таком исследовании, обвинитель вынужден использовать все свое умение, чтобы помочь суду разобраться в деле и принять законное и обоснованное решение.
Восполнение пробелов предварительного следствия
В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством (п. 1 ст. 232 и ст. 258 УПК) в судебном разбирательстве, за исключением тех случаев, когда дело подлежит направлению на дополнительное расследование, должны приниматься меры к восполнению выявившихся пробелов предварительного следствия. В первую очередь такие меры должен принимать прокурор.
Восполнить пробелы расследования можно как за счет более тщательного исследования уже имеющихся доказательств (более подробного, углубленного допроса потерпевшего, подсудимого, свидетеля, прежде всего по поводу обстоятельств, недостаточно выясненных, вызывающих сомнение, допроса эксперта для разъяснения или дополнения данного им заключения, назначения дополнительной или повторной экспертизы (ст. 289 и 290 УПК), осмотра приобщенных к делу вещественных доказательств (ст. 291 УПК), оглашения документов (ст. 292), так и путем привлечения новых доказательств, необходимых для выяснения недостаточно исследованных или вновь возникших вопросов.
Но прежде чем планировать свою деятельность по восполнению пробелов предварительного следствия, прокурору приходится решать, можно ли по данному делу в сложившихся конкретных условиях сделать это непосредственно в судебном заседании. Мнение, высказываемое государственным обвинителем по этому вопросу, должно быть свободно от ведомственной заинтересованности и зависеть единственно от того, где – на следствии или в суде – могут быть наилучшим образом, наиболее надежно и с наименьшей затратой сил, времени и средств выяснены возникшие по делу вопросы. Дело в том, что из всего комплекса действий, объединенных понятием доказывания, для суда характерны элементы исследования, проверки доказательств, их сопоставления, критического осмысления и оценки. Что же касается отыскания, обнаружения доказательств, то в силу известных особенностей и возможностей предварительного следствия эти задачи, безусловно, более присущи ему. Кроме того, в условиях судебного разбирательства производство некоторых следственных действий зачастую оказывается затруднительным и не может дать таких результатов, как на предварительном следствии (например, – следственного эксперимента, когда его производство требует длительного времени, связано с передвижениями и т.п., экспертизы, если для ее проведения необходимо отыскать новые материалы, и т.д.).
Согласно разъяснениям высших судебных инстанций, в частности Постановлению Пленума Верховного Суда РСФСР от 17.04.84 “О некоторых вопросах, связанных с применением судами уголовно – процессуальных норм, регулирующих возвращение дела для дополнительного расследования”, неполнота следствия должна быть признана невосполнимой в суде, если для этого требуется проведение следственных и розыскных действий, связанных с отысканием новых доказательств, либо для выяснения существенных обстоятельств нужно произвести следственные действия в другой местности, или в ином объеме, или, наконец, такие действия, производство которых в судебном разбирательстве затруднительно или невозможно. Этими положениями и должен руководствоваться государственный обвинитель.
Устранение противоречий между доказательствами
При наличии неустраненных или необъясненных противоречий между различными доказательствами не может быть постановлен обвинительный приговор. В силу статьи 314 УПК в приговоре должны быть указаны доказательства, на которых основаны выводы суда, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. Невыполнение этого требования в соответствии со статьей 344 УПК служит основанием для отмены приговора. Разумеется, и прокурор должен высказать свое мнение по поводу противоречивых доказательств.
Особое значение имеет исследование доказательств, не укладывающихся в версию обвинения, противоречащих, во всяком случае на первый взгляд, другим имеющимся в деле данным, которые по предварительной оценке уже представляются достоверными. Наличие таких доказательств (их можно назвать противоуликами), независимо от того, обнаружились ли они при ознакомлении с материалами предварительного следствия, или были представлены подсудимым, его защитником, или как-то иначе выявлены в судебном разбирательстве, обязывает прокурора тщательно их исследовать.
Игнорирование подобных данных, в основе которого обычно лежит неосознанное, может быть, стремление избавиться от всего, что не вписывается в созданную уже в уме картину преступления, в которую прокурор преждевременно уверовал, приводит иногда к тяжелейшим судебным ошибкам. Практика дает немало примеров осуждения невиновных из-за того, что не были надлежаще исследованы данные об алиби подсудимого, об отсутствии у него существенных признаков, названных при опознании потерпевшим или свидетелем, о несоответствии признания обвиняемого установленным по делу объективным данным и т.п. Напротив, внимание к противоуликам, их проверка углубляет процесс всестороннего исследования обстоятельств дела, стимулирует активную деятельность сторон и суда, предохраняет от поверхностного подхода, предвзятости, односторонности. Своевременное выявление и исследование подлинного значения таких доказательств дает возможность проверить версию обвинения “на прочность”, укрепляет в случае подтверждения убежденность в ее обоснованности, облегчает принятие решений судьями, создавая у них уверенность в том, что не было оставлено без внимания ни одно из обстоятельств, которые могли бы опровергнуть обвинение.
Практика выработала ряд способов, которые позволяют устранить в судебном разбирательстве противоречия в доказательствах или, по крайней мере, выяснить их причины. Прежде всего, это тщательное исследование собранной следствием информации, в первую очередь доказательств, которые противоречат другим или сами внутренне противоречивы. Решающее значение при этом имеет выяснение следующих вопросов:
1. Не выявлено ли обстоятельств, которые могли бы вызвать сомнение в достоверности доказательства:
– соблюдены ли процессуальные формы и правила получения информации (например, исполнено ли требование об участии в определенных случаях защитника в допросе подозреваемого или обвиняемого, о присутствии педагога, родителей или иных законных представителей при допросе несовершеннолетнего свидетеля, об участии понятых в изъятии вещественных доказательств и т.п.). Не следует забывать, что доказательства, полученные с существенным нарушением закона, не могут быть положены в основу приговора;
– каково отношение свидетеля к подсудимому, потерпевшему, нет ли оснований опасаться лжесвидетельства;
– нет ли обстоятельств, объективных и субъективных, которые могли бы помешать допрашиваемому воспринять наблюдаемые события и дать о них соответствующие действительности показания.
2. Какие имеются в показаниях потерпевшего, подсудимого, свидетеля, в заключении эксперта противоречия, неточности, пробелы, как изменялись эти показания (заключение) на всем протяжении предварительного следствия и судебного разбирательства.
3. В чем именно данное доказательство противоречит иным собранным по делу данным.
Основное средство выяснения этих вопросов – тщательный допрос потерпевшего, подсудимого, свидетеля, эксперта, сопоставление между собой различных показаний одного и того же лица, в частности оглашение, в соответствии с законом, ранее данных показаний, сопоставление проверяемых показаний или иных доказательств со всеми другими.
По многим делам такое активное, тщательное, умелое исследование приводит к желаемым результатам. Но нередки и случаи, когда традиционные способы проверки представленных следствием доказательств исчерпаны, дальнейшие, многократные и подчас утомительные, допросы становятся бесперспективными, а противоречия так и не удалось устранить. В подобных случаях прокурору приходится задуматься над тем, какие еще можно использовать способы, какие еще привлечь доказательства, чтобы убедиться в достоверности или, напротив, ошибочности или ложности проверяемых. Среди таких способов наиболее важное значение имеет производство определенных следственных действий.
Прежде всего речь идет о применении при допросе методов, которые могут существенно помочь допрашиваемому (скажем, добросовестному свидетелю) правильно описать события, очевидцем которых он был. В этих целях при допросе можно использовать схемы, планы, фотографии, видеозаписи, макеты и другие иллюстрации, отражающие обстановку места происшествия; целесообразно производить допрос на месте происшествия (ст. 293 УПК). Наиболее эффективен этот метод в случаях, когда допрашиваемому нужно сориентироваться в каком-либо помещении или на местности, в частности по делам о дорожно-транспортных происшествиях. По многим таким делам противоречия в показаниях очевидцев по поводу столь важных обстоятельств, как расстояние, на котором потерпевший выбежал на дорогу перед движущейся автомашиной, место наезда, условия видимости и т.п., – после их допроса на месте находят объяснение, поскольку удается выяснить причины неодинакового восприятия разными лицами и описания ими тех или иных событий и обстоятельств.
Осмотр места происшествия необходим и тогда, когда без ознакомления с обстановкой, в которой происходило событие, обвинителю и судьям трудно уяснить существенные его обстоятельства, дать правильную оценку версии, выдвигаемой подсудимым или другими лицами. Подросток Т. в своей квартире выстрелом из принадлежащего отцу ружья тяжело ранил сверстника. Потерпевший утверждал, что Т. произвел в него прицельный выстрел. Напротив, Т. показал, что выстрел произошел случайно, когда подростки пытались отобрать друг у друга ружье. Кроме них двоих, в комнате никого не было. На предварительном следствии и в суде исследование доказательств свелось, по существу, к выслушиванию противоположных показаний потерпевшего и обвиняемого. По делу принимались различные решения, основанные на доверии то к одним, то к другим показаниям, хотя никаких объективных данных, которые позволили бы отдать предпочтение тем или иным, не было. Между тем необходимым условием правильного разрешения дела был осмотр судом места происшествия для выяснения вопроса, где именно, в каком взаиморасположении находились подростки, кто и как держал оружие и т.п. Пленум Верховного Суда СССР, отменяя очередной приговор и направляя дело на новое рассмотрение, указал, в частности, и на необходимость производства такого осмотра.
К числу следственных действий, помогающих устранить противоречия в доказательствах, принадлежит и следственный эксперимент, который в большинстве случаев проводится с целью проверки данных, полученных в результате допроса, осмотра и других процессуальных действий. Теория и практика следственного эксперимента детально разработаны криминалистикой. Использование возможностей этого следственного действия в судебном разбирательстве (если эксперимент не требует значительных затрат времени или особо сложной подготовки, неосуществимой в условиях судебного заседания) приводит к весьма эффективным результатам. Жизнь дает интересные примеры применения его для выяснения возможности совершения тех или иных вмененных подсудимому действий (например, возможно ли через сделанный им пролом в потолке магазина извлечь определенные громоздкие предметы, кражу которых подсудимый в судебном разбирательстве стал отрицать), для проверки наличия у подсудимого умения, профессиональных навыков, что необходимо для оценки его объяснений (обвиняемый в пособничестве хищению государственных средств путем получения оплаты за сложные художественные работы, которые он не выполнял и выполнить не мог, в суде стал утверждать, что произвел эти работы), для проверки достоверности опознания (мог ли потерпевший в темное время суток, при описываемых им условиях рассмотреть лицо грабителя) и т.п.
Наконец, эффективным средством устранения противоречий в доказательствах может служить экспертиза. Если, скажем, потерпевший, подсудимый или свидетель отстаивает свою версию события преступления, перед экспертом может быть поставлен вопрос об оценке каждого из вариантов с точки зрения его специальных знаний, о том, могли ли произойти события именно так, как утверждает каждый из названных лиц. В частности, по делу о столкновении автомобилей, когда каждый из водителей называет различные причины аварии, эксперт во многих случаях может определить, соответствуют ли объективным техническим данным их объяснения.
Исследование доказательств, изменившихся в судебном разбирательстве
Изменение в суде доказательств по сравнению с предварительным следствием весьма распространено в практике. Чаще всего таким изменениям подвергаются показания подсудимых, потерпевших, свидетелей. В большинстве случаев это связано с попытками скомпрометировать доказательства обвинения, подорвать доверие к ним, чтобы помочь виновным уйти от ответственности. Но далеко не единичны и такие факты, когда именно в суде допрашиваемые дают достоверные показания, чего не могли сделать раньше из-за неумелого, поверхностного допроса, предвзятости следователя, а порой и применения им незаконных методов следствия. Выяснить причины изменения показаний, установить, какие из них являются достоверными – одна из важнейших задач прокурора в суде.
Чтобы выполнить ее, нужно прежде всего избежать двух одинаково недопустимых и вредных для дела крайностей, в которые впадают иногда обвинители: либо некритически, без должной проверки и сопоставления с другими доказательствами воспринимают все, что говорит допрашиваемый в судебном заседании, и только на этих показаниях основывают свои выводы, либо безосновательно отвергают, а порой и просто игнорируют объяснения, данные суду, и исходят главным образом из материалов предварительного следствия.
Возможность изменения показаний с большой долей вероятности можно предвидеть уже при ознакомлении с делом. Об этом могут свидетельствовать, например, поступившие в суд заявления, в которых обвиняемый, потерпевший или свидетель опровергает сказанное на следствии. В таких случаях должен быть заранее намечен план проверки достоверности прежних и новых показаний, которые, судя по заявлению, будут даны в суде. По групповым делам подсудимых, которые намереваются изменить показания, как правило, не следует допрашивать первыми, чтобы не вызвать цепную реакцию. Иногда в интересах истины прокурору следует заявить ходатайство о допросе подсудимого в отсутствие других подсудимых. Желательно также заранее выяснить, не содержатся ли вместе подсудимые, находящиеся под стражей, позаботиться, чтобы были ограничены контакты между ними при доставлении в суд.
В судебном заседании прежде всего необходимы последовательное рассмотрение и анализ прежних и новых показаний. Одно из важнейших условий успеха в этом деле – относиться к изменению показаний без предвзятости и раздражения, не торопясь с выводами, не прибегая к уговорам и угрозам ответственности за лжесвидетельство, чтобы вернуть допрашиваемого “на путь истины”, хотя бы прежние показания и казались прокурору безусловно достоверными. В подобных острых, порой конфликтных ситуациях прокурор не должен забывать и о нравственных основах своей деятельности в процессе.
Оглашая и исследуя показания, данные на следствии, необходимо обращать внимание в первую очередь на то, насколько они полны и конкретны, нет ли в них самих существенных противоречий. Изучение ряда дел, по которым обвинение оказалось необоснованным, показывает, что лежащее в его основе признание обвиняемого было неоправданно кратким, фрагментарным, не содержало многих подробностей, которые обязательно знал бы обвиняемый, если бы действительно совершил преступление. Примерами могут служить некоторые дела о таких преступлениях, как кража, грабеж, разбой, по которым в признании обвиняемого на следствии не было никаких сведений о судьбе похищенного или содержались явно надуманные объяснения. Такое умолчание, хотя, казалось бы, обвиняемый чистосердечно раскаялся, нередко свидетельствует о недостоверности признания.
Необходимый элемент проверки измененных показаний – сопоставление их с другими доказательствами. Что касается показаний подсудимого, то один из наиболее эффективных методов состоит в том, чтобы выяснить, есть ли в показаниях, от которых он отказывается, сведения о неизвестных до допроса обвиняемого и подтвердившихся при проверке фактах.
Однако при оценке подобных показаний нужно убедиться, что указанные сведения действительно исходили от обвиняемого, а не были, вольно или невольно, подсказаны ему следователем или оперативными работниками. Для этого прокурор, во-первых, должен исчерпывающе знать материалы дела, а во-вторых, научиться мыслить самостоятельно, творчески, нестандартно. М. был привлечен к ответственности за изнасилование малолетней девочки, которая оставалась одна в квартире, и кражу оттуда вещей. На следствии М. вину признал, рассказал об обстоятельствах преступления при выходе на место. Показания его о судьбе похищенных вещей были противоречивыми, найти их не удалось. В суде М. отказался от признания, сославшись на давление следователя. В распоряжении суда была видеозапись выхода с обвиняемым на место происшествия. Часто такая запись используется только для того, чтобы подтвердить добровольность и, следовательно, достоверность признания. В данном же случае прокурор и судьи задались целью проверить, правильно ли М. ориентировался на месте происшествия. Видеозапись была воспроизведена в присутствии отца потерпевшей, который в выходе на место происшествия по объективным причинам не участвовал. После просмотра он показал, что в рассказе подсудимого есть существенные неточности (тот, в частности, неправильно указал места, где хранились похищенные вещи). Наряду с сомнениями в достоверности других доказательств это послужило основанием для направления дела на доследование.
Ссылка на принуждение к признанию, которая на практике встречается весьма часто, обязывает прокурора особенно внимательно, критически подойти к исследованию и оценке доказательств. Главное, в конечном счете, – тщательная проверка обоснованности обвинения, достоверности и достаточности положенных в его основу доказательств. Если обвинение однозначно, бесспорно подтверждается, это обычно означает и опровержение объяснений подсудимого о причинах изменения показаний. Что же касается возможностей непосредственной проверки в судебном заседании заявления подсудимого о применении недозволенных методов следствия, то они весьма ограниченны. Для оценки такого заявления обычно используются данные, позволяющие в той или иной мере судить об обстановке допроса на предварительном следствии. Например: принимали ли участие в допросе прокурор, защитник, законный представитель; производилась ли звуко- или видеозапись допроса; допрошены ли в суде понятые, присутствовавшие при выходе на место, и т.п. Но абсолютной уверенности эти данные все же не дают (если на самом допросе незаконного воздействия на обвиняемого не было, это еще не значит, что его не было вообще, показания порой оказываются подготовленными). Поэтому, обязательно учитывая названные данные, нельзя, как правило, только на них основывать вывод о ложности объяснений подсудимого.
В последние годы получила распространение практика допроса в суде в качестве свидетелей следователя и оперативных работников милиции, на нарушение закона которыми ссылается подсудимый, причем показания их потом приводятся в обвинительной речи прокурора и в приговоре в подтверждение того, что признание на следствии было достоверным. В юридической литературе неоднократно отмечалось, что допрос указанных лиц в качестве свидетелей не основан на законе и отрицательный их ответ на вопрос о том, допускали ли они незаконное давление на обвиняемого, не имеет доказательственного значения.
Практика показывает, что для подлинной, а не формальной проверки заявления подсудимого необходимо, по крайней мере, следующее: подробный его допрос по поводу сообщаемых сведений; допросы и очные ставки с лицами, на незаконные действия которых он ссылается; выяснение обстоятельств, которые могут объективно подтвердить или, напротив, опровергнуть заявление подсудимого, прежде всего допросы лиц, которым от него могло быть известно о причинах признания, в частности – содержавшихся вместе с обвиняемым под стражей; истребование данных из медицинских учреждение, где проверялось его состояние или куда он мог обращаться; истребование сведений о том, поступали ли от обвиняемого аналогичные жалобы в ходе следствия, и т.п. Уже из этого перечня видно, что в условиях судебного разбирательства такая проверка, как правило, неосуществима. Поэтому, если исследование доказательств не привело к однозначному выводу о виновности подсудимого, если объяснения его не опровергнуты и требуется специальное расследование по поводу достоверности признания, а следовательно, и условий, при которых оно было получено, если, наконец, у прокурора нет оснований отказаться от обвинения, он должен поставить вопрос о направлении дела на дополнительное расследование.
В настоящем методическом пособии затронута лишь часть важных, на наш взгляд, вопросов, неизбежно возникающих у прокуроров, участвующих в рассмотрении уголовных дел судами.
Научно-исследовательским институтом проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре Российской Федерации совместно с управлением по надзору за законностью судебных постановлений по уголовным делам Генеральной прокуратуры Российской Федерации ведется работа и планируется издание методических разработок о критериях оценки деятельности государственных обвинителей, поддержании государственного обвинения по делам о тяжких преступлениях против личности и по другим категориям уголовных дел, по кассационному опротестованию незаконных и необоснованных приговоров.